Миненко Дмитрий Кириллович

Ветеран Великой Отечественной войны и трудового фронта. Родился 8 ноября 1926 года в с. Доброе Еврейской АО. В армию Дмитрий Кириллович был призван в 1943 году, службу проходил на Дальнем Востоке. Окончил курсы связистов. В августе 1945 года Миненко участвовал в боях против японских империалистов на территории Китая в составе разведывательной роты 39-й стрелковой дивизии. Прошёл боевой путь от оз. Ханко через г. Мудацзян в направлении Харбина. Имеет медали «За победу над Японией», «40 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.».

Воспоминания дочери Саяпиной Наталии Дмитриевны – доцента кафедры дизайна АмГУ, члена Союза художников России:

– Мне надо написать об отце. Рассказать какой он был, где и кем работал. И вдруг я поняла, как мало знаю о нем, о маме, даже о своих братьях. Мало фотографий сохранилось. Те, что есть – не подписаны… Вся моя жизнь прошла перед глазами.

Какой он был? Труженик, работяга. Честный, романтичный, открытый. Не таил обиды и легко отходил.

Самые ранние мои воспоминания об отце: мне около 3-х лет, родители ночью тайком от меня ставят

новогоднюю елку. Я услышала их возню, проснулась. Вбежала в комнату и увидела елку! А под крестовиной зеленой красавицы – кружочек от моей пирамидки. Я его вытащила, и елка упала!!! Виноватый отец оправдывается, а мама ругается, что не надо было подпирать игрушкой!

Помню отца в роли Деда Мороза. Мне, наверное, года 4-5. Мама привела меня в клуб. Там шумно, музыка, много детей и взрослых. Дед Мороз вручает подарки ребятне. Мама подводит меня. Мне страшновато – странная одежда, не знакомая. Вижу, а у Мороза какие-то знакомые смеющиеся глаза. Это папа!!!

Отец был из крестьянской семьи, которая переселилась из Красноярска. Родился он уже на Дальнем Востоке 8 ноября 1926 г. Семья жила в ЕАО. В 1945-м его призвали в армию и он участвовал в военных действиях против Японии на территории Китая. Вернулся с тремя боевыми наградами.

Когда я в детстве спрашивала о войне, отец отшучивался, а потом рассказал нам две истории: первая была смешная, как после боя захватили склад с продуктами, пехота набила полные вещмешки консервами, танкисты несколько ящиков закинули на танки. Набрали, кто сколько мог унести. Армия двинулась дальше, и вот привал. Все предвкушают, думают, что там тушенка… А в банках – лягушки в томатном соусе!

Вторая история страшная. Даже не знаю, как он это рассказал нам. В японской армии были специально обученные солдаты, которые по одному или очень небольшими группами проникали ночью в казармы и убивали спящих солдат при помощи остро заточенного карандаша. Они резким движением вбивали карандаш в ухо спящего и протыкали мозг. Человек умирал мгновенно и, главное, не издав ни звука! Один такой ниндзя мог уничтожить целую казарму с людьми.

Отец работал водителем грузовика. В этом же селе жила Надя – моя будущая мама. Она окончила 8 классов школы и собиралась поступать в педагогическое училище. Но вместо этого Дима и Надя сбежали из родительского дома и поженились. Этому поспособствовал отец Нади, мой дедушка Михаил Исаев. Вот такая романтическая история! Через год родилась я. Дедушка просил назвать меня Наташей.

Они год жили в с. Кабаньево в тайне от родителей мамы. После моего рождения приехали к родителям, их простили. Отец работал шофером, мама растила меня, через 2 года родился брат Саша. Мы переехали в Комсомольский район, жили сначала в поселке Ягодный, там родился младший брат Женя. Отец работал в геологоразведке на буровых вышках. Мое детство прошло в глухой тайге – почти 13 лет. Это был необычный мир: маленький поселок посреди бескрайней тайги, где все знали друг друга, все были молодые, здоровые; на дверях не было замков, а дети могли гулять до глубокой ночи без присмотра, родители даже не подозревали, где мы лазали, как рисковали… Весело было познавать мир, придумывать игры, строить шалаши, землянки, жечь костры! Рядом с поселком ходили медведи и волки. Однажды рысь напала на конюха и его лошадь, а росомаха устроила охоту на местных собак, и ее убили. Помню, большое мертвое животное, на шкуре много блох.

Весной не хватало витаминов, и дети шли в лес собирать прошлогоднюю бруснику и черемшу, в конце июня, наконец, появлялась жимолость. Ягоду ели до отвала, падали на поляну и грелись на солнце.

Помню концерты самодеятельности в клубе, участие принимали почти все. Помню заполненный зрительный зал, а мы – дети – не хотим сидеть или уже нет мест, поэтому валяемся на полу перед сценой и смотрим концерт.

В Ягодном жили всего несколько десятков человек – рабочие, механики, инженеры, геологи. Сами себе строили бревенчатые дома.

Отец вначале был рабочим на буровой установке, потом стал мастером, а после – бригадиром. Мне кажется, что он учился в вечерней школе. Сидел с книжками, что-то чертил. Был рационализатором производства. Выдвинул смелую идею бурить при помощи направленного взрыва. Его много раз награждали грамотами и даже отправили в Москву на Съезд изобретателей и рационализаторов. Позже он прочитал, что эта идея стала использоваться при бурении. Сожалел, что не послушали раньше.

Отец был членом коммунистической партии, верил в идеи социализма и светлое будущее. Но в дальнейшем столкнулся с несправедливостью, увидел негатив, разочаровался и вышел из партии в 1970-х годах.

Мы много переезжали: в п. Солнечный (ныне город), п. Перевальный. А в 1966 году отец трудоустроился в п. Билибино Магаданской области, позже переехали и мы. Родители прожили там 17 лет. Я, спустя 2 года, уехала в Благовещенск поступать в училище – туда, «где рисуют».

Отец работал на больших тракторах К-700 на золотоносных приисках, на строительстве атомной электростанции. В 1983 году родители переехали в Благовещенск. Отец уже был на пенсии. На севере отец приобрел астму, но несмотря на это, продолжил работать – столяром в Благовещенском сельскохозяйственном институте до 1992 года. Построил дом на дачном участке, гараж. В молодости он не любил возиться по хозяйству, но в конце жизни с удовольствием обустраивал дачу, гараж, возился с машиной. Купил большой электрический самовар, чтобы угоститься чаем могло большое количество гостей. Отец очень любил внуков, особенно самого младшего – Антона. Они с мамой, можно сказать, вырастили его.

Но приобретенная на севере астма не давала жить. Отец стал часто болеть, его не стало в 1993 году.