Книги

Дети возле областной библиотеки. Благовещенск, конец 1960 - начало 1970 гг.

Читать книжки наше поколение начинало с раннего возраста. Способствовало этому и то, что книги тогда стоили недорого. Существовала специальная серия «Мои первые книжки». Размером эти книжки были с открытку и стоили 30 копеек. Столько же стоил стакан газированной воды с сиропом. После денежной реформы 1961 года цены снизились в 10 раз. «Чук и Гек», «Тема и Жучка», «Гуттаперчевый мальчик», стихи Пушкина и Маяковского для детей, «Бородино» Лермонтова – все это мы прочитывали из этой серии.

Когда я учился во втором классе, отец записал меня в детскую библиотеку имени Чехова. Много лет она находилась в небольшом здании оригинальной архитектуры на улице Кооперативной (ныне улица Амурская). Здание и поныне там, но библиотеки в нем уже нет. Тогда не было свободного доступа к книгам, и мы нужную нам литературу спрашивали у библиотекаря. Читальный зал выходил на открытую веранду и именно там мы читали книжки. Это случалось, когда желаемую книгу не удавалось взять домой и читать ее приходилось в читальном зале.

Детская библиотека им. А.П. Чехова на ул. Кооперативной (ныне ул. Амурская), 1969 г. (Из фотоколлекции группы "История Благовещенска в фотографиях", "Одноклассники")

С возрастом я брал в библиотеке все более солидные книги, а также регулярно их покупал. Помню, как зашел со старшими товарищами в книжный магазин и слышу, как за спиной говорят: «Смотри, какими жадными глазами Рубчик (так меня звали товарищи) шарит по полкам». Читал я много и вел такую тетрадочку, в которую записывал название прочитанной книги, автора и свою оценку этой книги.

Когда впоследствии по какой-нибудь из прочитанных книг ставился фильм, я его обязательно смотрел, но ни один фильм не превзошел книгу. Читая книгу, я погружался в ту действительность, о которой читал, я будто в реальности чувствовал героев и участников описываемых событий. Это было очень сильное воздействие на душу, на чувства, на сознание. Кино же пробегало по поверхности чувств, не потрясая основы. У товарищей я книги не просил почитать, предпочитая их или покупать, или брать в библиотеке.

Дети в областной библиотеке. Начало 1970-х гг.

Но два случая было. Учился я в 4 классе и, бывая у Валерки Кравченко, заметил две достопримечательности. Первая – это золотая царская монета 10-рублевого достоинства. Мы ее вертели, цокали языком. «На зубы храним», говорила мать Валерки, тетя Лиза. А вторая достопримечательность – огромной толщины книга Пушкина. Не помню год издания, но книга была старинная. Вот ее я и попросил почитать. А второй случай произошел, когда я учился в 7 классе. Появились три тома фантастики Александра Беляева. Купить их было невозможно, а в библиотеке не было. А вот у одного из одноклассников, Олега Черненко, книги оказались. А поскольку у нас в классе сложилась своя компания: Витя Железнов, Володя Докучаев, Витя Николаев, Гена Сурков и Олег Черненко, то мы установили очередь на чтение, и все перечитали.

Позже я записался в областную библиотеку и стал ее постоянным читателем. В читальном зале я занимался не чтением книг, я просматривал все журналы и записывал то, что казалось интересным.

До середины 1970-х годов книги были обычным товаром. Так, в 1969 году я прочитал в «Амурской правде» объявление, что магазин «Книжный мир» проводит подписку на «Большую советскую энциклопедию». Я стал думать. Посчитал, что за 31 том по 5,50 рублей надо заплатить сразу, и думал, где взять деньги. Но когда узнал, что платить надо за том по мере их поступления, пошел и оформил подписку. И уже через несколько лет о такой подписке нельзя было даже мечтать.

Магазин "Книжный мир", 1973 г.

Что случилось, не знаю, но книга вдруг стала страшнейшим дефицитом. Книжная распродажа применялась, в том числе, и как приманка на официальные мероприятия, на которые надо завлечь людей. Поскольку какое-то время я сам был среди тех, кто занимался организацией подобных мероприятий, помню многочисленные обращения ко мне друзей с вопросом: «А книги будут?» И когда отвечал, что будут, друзья разводили руками: «Придется идти». А когда ударника пятилетки награждали книгой, он радовался больше денежной премии. Даже было такое выражение – «Подарки делятся на три категории: дорогие, недорогие и книга». За подписными изданиями очередь занимали за несколько месяцев и ежевечерне отмечались. Бывая в Москве у родственников, обратил внимание на увязанные пачки разных бумаг. «Сдаем и получаем талон на книги», – объяснили родственники. В популярной игре «Что, где, когда?» в качестве призов разыгрывались редкие книги, и когда их показывали на экране, у всех телезрителей – как говорится – слюнки текли. Собирание домашней библиотеки было модным явлением. Некоторые на полках с книгами вешали появившийся лозунг: «Не шарь по полкам хищным взглядом, здесь книги не даются на дом». Это было какое-то массовое помешательство.

Анатолий Рубцов, 1978 г.

Затем для книг наступила новая эпоха, которую невозможно было представить. Книжные прилавки завалены книгами на все вкусы. Недосягаемый когда-то для простых смертных Валентин Пикуль – пожалуйста; недоступный Александр Солженицын – сколько угодно; популярный Андрей Вознесенский – нет проблем. А затем пошло такое, что вводило в ступор людей, переживших эпоху книгомании. К мусорным контейнерам стали выносить связки книг, в том числе такие, за которые в прежние времена голову могли оторвать. И вот стоишь перед этой пачкой книг и не знаешь, что делать: забрать с мусорки книги домой – как-то непривычно; оставить у мусорки – душа не на месте. Мы же привыкли относиться к книгам, как к живым существам! Хорошо, что появились книгообменники, и этот процесс стал цивилизованным. Хочу отметить одну деталь: в советские времена библиотеки работали не только в каждом поселении, а практически на каждом предприятии, библиотеками управляли профкомы.

Анатолий Рубцов читает книгу с младшим сыном Денисом, 1972 г.

Сыновья Анатолия Рубцова: Саша и Денис, 1972 г.

Сейчас все взрослые, включая политиков, сетуют, что молодежь мало читает. Приводятся примеры, когда даже золотые медалисты не знают общеизвестных событий и фактов, потому что не читают. Я упомянул политиков, так как это они определяют основные направления развития, в том числе определяют ценовую политику на товары и услуги. Так вот, ценовая политика в отношении книг такова, словно специально поставлена задача – не допустить ребенка до книги. Какие там 3 копейки за книжку, даже на детские книги цена превышает килограмма колбасы. Подумает мать, подумает, что выбрать – и купит колбасу. В итоге ребенок, а затем юноша или девушка проходят мимо чудесного мира познаний, путешествий, очарований и переживаний.

Анатолий Рубцов в должности заведующего отделом Областного совета профсоюзов, 1985 г.

Человек в реальной жизни мало что успевает увидеть из многообразия человеческой культуры, земной фауны и флоры, межгалактического пространства. Книги позволяют ему все это прочувствовать, увидеть и пережить. Читать книги – это возможность прожить много разных интересных жизней. Поэтому книги имеют особую ценность и не зря один крупный американский издатель Уильям Рэндольф Херст сказал: «Печатать книги – все равно, что печатать деньги!» Причем, деньги со временем обесцениваются, книги – никогда.

Книга Анатолия Рубцова "Зачем? и Почему?"